Линда:«Мне нравятся перемены: такой характер

«К ее творчеству можно относиться по-разному, но то, что певица Линда талантлива и занимает особое место на нашей эстраде, – бесспорно. Лучшее свидетельство тому полные залы, которые она сегодня собирает. Во время недавнего визита в Петербург в пресс-центре «Комсомольской правды» с ней встретился корреспондент «Вакансии».

– Линда, сейчас у тебя проходит тур по России. Где уже побывала, и как принимает публика?
– Начали с Дальнего Востока, где выступили примерно в десяти городах. Впечатления от этого края незабываемые – там есть потрясающе шикарные места с уникальной природой: Камчатка, Сахалин… Везде был очень теплый прием зрителей.

В программу концертов включаем как наши старые, хорошо знакомые публике популярные вещи, так и много новых, появившихся на волне вдохновения от последних творческих идей. Они родились в ходе совместного творчества со Стефаносом Корколисом, который много внимания уделяет аранжировке, прежние песни у него зазвучали по-новому – в них даже появился иной смысл. Плюс импровизация на сцене, которая всегда присутствует, – то, что не готовится специально, а зависит от самых разных моментов.

– Охотно выступаешь на бис? Некоторые певцы не балуют своих поклонников – берегут голос…
– Мы ведь работаем для публики – значит, отдаем себя полностью. Для меня каждый выход на сцену – это событие. Ты выходишь не просто отрабатывать, а дарить все свои эмоции. Сейчас с появлением опыта можешь уже что-то строить на сцене, получаешь удовольствие от звучания – обращаешь профессиональное внимание на те или иные нюансы выступления.

Если говорить конкретнее о выступлениях на бис, то недавно во Владивостоке давали допоздна концерт в одном из больших и популярных ночных клубов и заметили, что обслуживающему персоналу – официантам, администраторам, барменам, работникам кухни попросту не было возможности нас послушать. Посовещавшись, решили задержаться после ухода посетителей и специально для всех сотрудников клуба абсолютно бесплатно дали маленький концерт. Они очень удивились. Для нас же тут ничего удивительного – просто привыкли уважать чужой труд…

Вообще у нас нет поклонников – есть друзья. Они приходят на концерты и не оценивают, а чувствуют наше творчество и искренне любят. Для них и расстояния не преграда. К примеру, на концерт в Петербург приехала группа юношей и девушек из Краснодара. Кстати, мой первый большой концерт с презентацией первого альбома «Песни тибетских лам» состоялся в 1995 году именно в Санкт-Петербурге во Дворце спорта «Юбилейный».

– Как работается со Стефаносом Корколисом, с которым ты вот уже седьмой год вместе? Ведь он тоже профессионал высокой пробы: окончил консерваторию в Афинах, зарекомендовал себя талантливым композитором. Кроме того, имеет опыт певца. Есть у вас какое-то разделение труда?
– Музыку пишем вместе. Иногда я даю какую-то основную идею, а Стефанос ее развивает, потом я ее дополняю – произведение рождается совместными усилиями. Первый альбом «АлеАда», где он принимал участие как композитор, аранжировщик и продюсер, вышел в октябре 2006 года.
– Стихи – это в твоей компетенции. Как они рождаются? Когда лучше пишется: по утрам или, может быть, ночью приходит муза?
– Если бы я знала, как ответить на этот вопрос, то мне бы все легко давалось! (Смеется) Не знаю, от чего это зависит. Ловишь какие-то интересные моменты из окружающей среды, а потом все свободно где-то внутри меня трансформируется и выдается вовне в стихах. Сложный процесс…
– Есть среди более десяти твоих альбомов наиболее любимый?
– Любимый тот, над которым сейчас работаем. Наша команда называется Bloody Faeries, и в ней помимо меня и Стефаноса много интересных людей, которые помогают реализовывать этот проект. В мае будущего года мы предполагаем представить новый альбом от Bloody Cherries. В его концепции известные классические произведения таких авторов, как Вильям Шекспир, Михаил Булгаков, Оскар Уайльд, братья Гримм. Мы их абсолютно по-своему интерпретировали музыкально, тематически, идейно. Своей задачей ставили напомнить, что в этом мире для человека доступны такие возможности, как умение мечтать, фантазировать, творить, создавая что-то интересное.

В музыке нет границ. Ее всегда можно трансформировать в то или иное качество, поэтому для меня проект Bloody Cherries – это новые идеи. Но все опять же связано с музыкой, поэтому я продолжаю свое дело, которому служу и с которого когда-то начинала.

– Серьезное музыкальное образование помогает в работе?
– Безусловно. Музыкальное училище имени Гнесиных в Москве очень многое мне дало. Период учебы в нем не только способствовал профессиональному становлению, но и формировал характер, мировоззрение. Еще тогда пришло осознание необходимости постоянно совершенствоваться. У меня были великолепные учителя, в том числе Владимир Хачатуров и Наталья Дунаевская. Юрий Гальперин открыл для меня музыкальные направления, связанные с фольклором, ритмическими стилями музыки. Учиться было очень интересно, и учеба для меня не закончилась с получением диплома – всегда надо стараться идти дальше.
– Есть какой-то конкретный стиль, которого придерживаешься в своем творчестве?
– Никогда не ориентируюсь на какие-то стили. Делаю то, что мне самой интересно, – только интерес является главной движущей силой. От чего я получаю удовольствие, то и предлагаю слушателям. Поскольку в поле моего внимания в культуре очень многое, то и творчество разноплановое. Мне вообще нравятся перемены – такой характер.
– Перемены присутствуют и в одежде, в которой выступаешь на сцене. Сама занимаешься ее дизайном?
– В принципе да. Хотя я не сижу и специально не думаю над образом. Все получается естественно и исходит от музыки: она вдохновляет, подсказывает какие-то формы, внутренне раскрывает – на выходе получается тот или иной визуальный результат.
– Свою линию одежды не планируешь создать?
– Нет, я все же музыкант – лучше заниматься своим делом. Хотя можно в будущем подумать – хорошая идея (Смеется).
– Значительное время в последний период ты провела за границей. Не означает ли это то, что из России уехала?
– Из России я не уезжала – это мой дом. Здесь моя семья, близкие и друзья. Поэтому люблю родные места, где живут родные мне люди. В России мое сердце.
– Тогда философский вопрос: что для тебя означает понятие «счастье»?
– Для меня это ожидание чего-то хорошего. Вот завтра, например, состоится концерт – ты уже позитивно настроена. Многие моменты в жизни можно отнести к счастью: оно в разных местах и деталях. Когда эти детали собираются в одно целое, возникает момент счастья. Быстро ускользающий, но, тем не менее, памятный. Это, наверное, и есть счастье.
– Наверное, и любимые писатели у тебя из числа тонких психологов, знатоков человеческой души?
– У меня один любимый писатель – Николай Васильевич Гоголь. У него все нравится. Может быть, он привлекает тем, что я тоже ценю чувство юмора. С удовольствием перечитываю его – Гоголь просто безграничен, всегда находишь у него что-то новое.
– Традиционный вопрос нашей газеты: помнишь свой первый трудовой заработок?
– Конечно, это было еще в школьные годы, когда наша семья переехала из Тольятти в Москву. Некоторый период трудилась почтальоном.
– Можно сформулировать основной посыл твоего творчества? Что, прежде всего, хочешь сказать зрительской аудитории?
– Такой задачи нет – что-то «посылать»… Хочу, чтобы люди оставались людьми, ценили друг друга. Музыка способствует сближению, воспринимается сердцем. Поэтому с помощью нее можно говорить об очень важных вещах, заставлять задуматься о чем-то серьезном, делать жизнь ярче.»